Дятьковский историко-краеведческий музей

                                                                       ПАЛАЧИ

Трудно поверить, что этой женщине всего лишь 24 года. Зверские издевательства гитлеровских мерзавцев, надругательства над ее телом, страшные побои и ужас пытки за короткий срок подломили ее силы и сделали из молодой, цветущей женщины старуху, больного человека., инвалида. Ее знали молодой, жизнерадостной женщиной, счастливой матерью, женой командира Красной Армии. Теперь перед нами – сгорбленный, трясущийся, озирающийся по сторонам старый человек.

    Большое личное горе и неописуемый ужас всего пережитого вплели в ее черные локоны частые нити серебристой седины. Она пришла в наш партизанский отряд, назвалась по фамилии и рассказала о страшной расправе, учиненной гитлеровскими погромщиками над десятками мирных жителей в деревне К. На заре обитатели деревни были разбужены треском автоматных и пулеметных очередей Екатерина Герасимова, так назовем мы нашу собеседницу, схватила грудного ребенка и бросилась в подполье своей избы. Туда же она увлекла старуху - мать и четырехлетнюю девочку - сиротку.    Подполье не могло служить надежной защитой от коричневых бандитов.

     Но ужас предстоящей встречи с немецкими извергами загоняет беззащитных людей в погреба, под печи, в чуланы. Каратели более часа последовательно «прочесывали» деревню от одного края до другого. Они подходили к каждой избе, просовывали в разбитые окна стволы автоматов и выпускали по нескольку длинных очередей. После этого они кричали: – Матка, выходи! Около колодца собралось более половины жителей деревни. Напуганные, с детишками на руках, они стояли, тесно прижимаясь друг к другу. Затем жителей начали вызывать в хату, где расположились офицеры. Каждой жертве ставились один и те же вопросы: – Партизан? – Нет! Удар ногою в живот. Это служило как бы условным сигналом для всеобщего участия в избиении.

      Офицер поднимал руку, избиение прекращалось. – Коммунист? Снова отрицательный ответ и снова побои. Опять рука офицера поднимается кверху. – Родственник партизана? Знаешь партизан? И опять беззащитная жертва подвергается зверская избиению.Наконец, очередь дошла до Екатерины Герасимовой. Еще на улице из ее рук вырвали ребенка. – Партизанка? – Нет, – отвечала Герасимова. – Коммунистка? – Нет, беспартийная. – Имеешь связь с партизанами! – начал уже утвердительно кричать офицер. Герасимова залилась слезами, а затем и кровью: офицер выхватил из кабуры пистолет, с силой ударил рукояткой по лицу женщины и приказал дать ей палок. Стоявшие у стен подручные палача схватили женщину, зажали ее голову в колени и били до потери сознания, а затем вышвырнули из хаты.

      Мучения жителей деревни К. на этом не кончились. Германский офицер приказал повторить допрос. На этот раз было допрошено 14 мужчин, Екатерина Герасимова, Мария Савинкова и Мария Кондрашова, которых опять били рукоятками пистолетов, коваными каблуками сапог. Избитые до полусмерти мужчины и женщины стояли в стороне от колодца, окруженные автоматчиками. Всме стало ясно, что им вынесен приговор, минуты их сочтены. 14 мужчин – это было все мужское население деревни. Оно подлежало истреблению. 

        Погоняемые автоматчиками, сопровождаемые воплями всей деревни, приговоренные поплелись в конец деревни. Картина массового расстрела дополнилась грабежом и пожаром. Пока одна группа немецких палачей вершила зверскую расправу, другая подожгла деревню. Старуха- мать Екатерины Герасимовой решила умереть вместе с дочерью. С внучонком на руках она бежала за дочерью, шедшей на расстрел, и кричала: – Ироды! И меня убейте! Бейте, проклятые! И ее били. Били чем попало. 70 – летняя старуха падала, роняла внука, вновь находила силы, поднималась, поднимала ребёнка и снова бежала за дочерью.

      Около моста произвели расстрел. Расстреливали из автоматов, очередями. Сначала упали, сраженные пулями, Григорий Ермаченков, Петр Афанасов и Петр Кондрашов За ними – Григорий Дорошенков. Матвей Марин, Иван, Марин, Григорий Солдатов, Григорий Левин, Мария Савинкова, Алексей Солдатов, Петр Никитин, Андрей Савинов, Мария Кондрашова и Василий Кондрашов. 14 жителей деревни К. бесстрашно приняли смерть от фашистских палачей. Деревня их была предана разграблению и огню. Десятки семей оставшихся в живых, частью бежали в лес, частью были силой отправлены вглубь оккупированных областей в концентрационные лагери на земляные работы, отданы в рабство. Деревни К. не стало. Единственный оставшийся в живых свидетель кровавой расправы – Екатерина Гераси мова. После долгих дней пыток и истязаний в фашистских штабных застенках ей удалось бежать, прийти в наш партизанский отряд и рассказать всю эту жуткую трагедию.

     – Я не была партизанкой, – заявила Герасимова, – и не знаю, возьмете ли вы меня в отряд: слаба я здоровьем и сил во мне больше нет. Но пока теплится жизнь в моем теле, пока течет во мне кровь – вся она до последней капли принадлежит вам, для мести, для борьбы с немецкими извергами, которые загубили мою молодую жизнь, моих друзей, родных и знакомых. Широкой рекой льется кровь советских людей в оккупированных районах Орловской области. Каждый день приносит новые страдания тысячам беззащитных людей. Десятки деревень преданы огню, разгрому, уничтожению. Только за последние дни фашисты сравняли с землей более десяти селений. Фашистские изверги жгут жилые дома, мельницы, бани, взрывают колодцы, выкаши- вают недозрелый хлеб на корм лошадей. Истребляют все, что только можно уничтожить. Не может коричневая саранча истребить одного – огненной ненависти советского народа к немецким захватчикам. Тысячи людей покидают свои погоревшие очаги и уходят в леса, в дремучие, непроходимые брянские леса.

      Десятки деревень ведут кочующий образ жизни. Они не знают ни дня, ни ночи покоя, скрываясь, ища защиты у наших славных партизан, вливаясь и пополняя армию народных мстителей. Фашистские изверги истребляют движимое и недвижимое имущество советских людей, но им никогда не удастся истребить горячей любви советских людей к своей родине, к своему вождю товарищу Сталину. На днях смертью героев пали от рук фашистских палачей молодые партизанки – комсомолки Катя Пасецкая и Зина Иванова.

     Стоя на краю могилы, смело глядя в направленные дула автоматов, секретарь комсомольской организации поселка Зина Иванова смело бросила в тупые, бездушные лица фашистских палачей: – Стреляйте! Стреляйте же, гады! Нас много, нас миллионы, которые будут вам мстить за нашу смерть! С нами Сталин, он отомстит!

М.Сиволобов. Брянские леса, июнь-июль